Последние короли Шанхая. Соперничающие еврейские династии, которые помогли создать современный Китай - Джонатан Кауфман
Через два года Гораций тоже скончался. Он болел уже много лет, но когда ему было уже за восемьдесят, он смог посетить встречу в Сан-Франциско некоторых шанхайских беженцев, которых он помог спасти, и выпускников Шанхайской школы кадуристов военного времени. На встрече присутствовало более 1000 беженцев, в том числе Майкл Блюменталь, бывший министр финансов США, Люси Хартвич, берлинская учительница, с которой Гораций познакомился на корабле по пути в Шанхай и которую он нанял на месте для руководства школой. Беженцы, многие из которых не видели друг друга сорок лет, смешались в большом зале отеля, украшенном вывесками магазинов шанхайского гетто. Они носили таблички с именами и детскими фотографиями. На приеме в местной синагоге, основанной шанхайскими беженцами, они посвятили Горацию серию витражей, поблагодарив его за спасение. На службе присутствовал Теодор Александр, берлинский беженец, который работал на Виктора Сассуна, стал раввином в Шанхае и венчался в школе Кадори. Через тридцать пять лет после последней встречи с Горацием он поднялся на кафедру. «Сегодня мы уважаемые граждане — евреи, внесшие ценный вклад в развитие тех стран, в которых мы нашли свой дом», — сказал Александр, глядя на сияющего Горация. «Как нам повезло… что образование, полученное нашим молодым поколением, было таким, чтобы позволить им занять свое место в мире. Они вдохновили всех нас в период отчаяния на подготовку к лучшему будущему». В ковчеге рядом с ним покоилась Тора, которую Александр, будучи подростком, нес с собой из Берлина в Шанхай, а молодым человеком — из Шанхая в Сан-Франциско.
Братья Кадури были похоронены в нескольких футах друг от друга на еврейском кладбище Гонконга. Китайское правительство направило официальные соболезнования в связи со смертью Лоуренса. Правительственная делегация из Пекина приехала почтить память семьи в дом Лоуренса. Китайские чиновники поужинали с сыном Лоуренса, Майклом, и поговорили о важности семьи и воспитания детей с сильными ценностями. Китайцы знали, что Майкл, которому сейчас пятьдесят, и его сестра Рита унаследуют компанию и что Майкл возьмет бразды правления в свои руки. Китайцы хотели и дальше вести дела с династией Кадури.
Майкл и Рита родились незадолго до вторжения японцев в Гонконг и вместе с отцом и матерью были интернированы в Гонконге, а затем в Шанхае. Одним из самых ранних воспоминаний Майкла в дни после освобождения Шанхая американцами было то, как его несли в постель на широких плечах американские солдаты.
Лоуренсу было сорок два года, когда родился Майкл. «Он мог бы быть почти моим дедушкой», — вспоминал позже Майкл. Как и Элли, он сосредоточился на своем бизнесе и оставил заботы о семье жене, Лоуренс оставил воспитание детей Мюриэл, миниатюрной, мягкотелой женщине, которая, тем не менее, была одним из немногих людей, способных влиять на Лоуренса и влиять на него. Ей помогал целый штат слуг. Гораций, который никогда не был женат и не имел детей, стал играть важную роль в их жизни: он водил их на кухню отеля Peninsula, тайком угощал их, а по выходным усаживал в свой автомобиль, чтобы отправиться на Новые Территории и к фермерам, которым он помогал.
Мало кто ожидал от Майкла многого. В детстве у него была репутация плейбоя и богатого дилетанта, которому нравилось водить быстрые автомобили, летать на вертолетах и редко работать после семи вечера. Майкл Кадури «человек многих увлечений…к сожалению, бизнес не входит в их число», — цитирует газета The Wall Street Journal слова одного из друзей в 1977 году.
Газеты предсказывали, что он не станет преемником своего отца. Он вернулся в Гонконг в возрасте двадцати двух лет после учебы в частной школе-интернате в Швейцарии и нескольких финансовых стажировок в Лондоне. Лоуренс ввел его в совет директоров гостиничной компании Кадоури во многом потому, что Майкл и Гораций всегда ладили друг с другом. Майкл также считал China Light and Power, электрическую компанию, которой управлял Лоуренс и которая вносила наибольший вклад в прибыль Кадоури, «скучной». Ему нравилось возиться с деталями обстановки отеля, включая даже расстояние между вешалками в шкафах, и он с удовольствием добавлял новейшие технологии и гаджеты.
Теперь, после смерти Лоуренса, новый глава династии оказался искусным в ведении переговоров и работе с китайскими лидерами. Он оставил повседневное управление делами компании профессиональным менеджерам, но тщательно заботился о растущих отношениях Кадоури с китайским правительством. Майкл присутствовал на открытии атомной станции Daya Bay, а затем добился для Kadoories соглашения о строительстве других электростанций по всему Китаю. Когда выросло новое поколение китайских лидеров, Майкл прилетел в Пекин, чтобы встретиться с ними, очаровывая их тем, как он часто отказывался от подготовленных речей и говорил в неформальной обстановке. Услышав о его склонности к полетам на вертолетах и вождению быстрых автомобилей, лидер китайской коммунистической партии и президент Цзян Цзэминь на одной из встреч поинтересовался, что безопаснее. «И то, и другое безопасно», — дипломатично ответил Майкл. Под его руководством рыночная стоимость акций China Light and Power, крупнейшей инвестиции семьи, выросла в десять раз, а стоимость компании Кадури, владеющая отелем, выросла в три раза. Кадури заняли десятое место среди самых богатых семей Азии с состоянием, превышающим 18 миллиардов долларов.
По мере приближения передачи власти Китаю в 1997 году Майкл расширял свой союз с могущественной семьей Ронг, которая процветала в Шанхае в 1930-х годах и которой Лоуренс помог переехать и расширить бизнес в Гонконге после захвата власти коммунистами. Ронг Ирен, «красный капиталист», оставшийся в Китае, чтобы помочь коммунистам, возглавил новую компанию, China International Trust and Investment Corporation, которая должна была покупать доли в компаниях за рубежом. Ронг отправил сына в Гонконг, где при поддержке китайского правительства и его капитала он открыл новые предприятия и начал скупать доли во многих знаковых гонконгских компаниях в знак приближающегося захвата Гонконга Китаем. Майкл предложил сыну Ронга купить 25 % акций China Light and Power. Это была своего рода страховка, призванная защитить компанию, когда Китай возьмет Гонконг под свой контроль. Когда через несколько лет стало ясно, что китайцы ценят Кадори и хотят продолжать вести с ними бизнес, Майкл выкупил долю обратно.
Майкл жил в Шанхае совсем недолго, когда был маленьким ребенком, но с тех пор как Китай снова открылся и Кадори возобновили там бизнес, он регулярно наведывался туда. Он разыскал своего старого слугу, который заботился о
